Невыносимо светлое будущее - как утопить утопию

И дело не в том, что немцы перестали проектировать стратосферные военные дирижабли-цеппелины. После катастрофы гражданского «Гинденбурга» в 1937 году, во время визита водородного (увы, легковоспламеняемого, а на гелий для Германии действовало мировое эмбарго) левиафана в США. Не в том, что пролетариат Германии как-то не выказал ни малейшего желания подымать восстание после нападения на СССР.

О светлом далеком береге осмелилась, кажется, мечтать с 1943 года одна «Техника-молодежи». Тогда уже было можно.

Тогда уже была видна впереди Победа.

Роль этого «полусерьезного» журнала в жизни СССР вообще и в советской фантастике в частности достойна отдельного вопроса в экзаменационных билетах будущих историков. Позже очень неофициозный журнал осмелился напечатать не только «Туманность Андромеды» палеонтолога Ефремова (в 57-м), но и начал «протаскивать в печать» «Час быка»(в 68-м)!

Запретили, изъяли напечатанный номер, зарезали ― но какова наглость! Ведь совершенно же явственно: в виде мрачной бюрокретинической планеты Торманс автор описывал не только враждебный тогда Китай, но и современный ему СССР.

К слову же, раз пришлось: по монгольским поверьям, хорошо известным Ефремову, «час быка» - два часа ночи, время злых духов и черного шаманства. Земля была рождена богами в этот недобрый час. В семидесятом сильно порезанный «Час быка» все же вышел отдельным изданием, как ни удивительно.

Как будто в тумане встают голубые города, арки, какие-то шпили. Обтекаемые механизмы, устройство их почти не объяснено, переделанная планета и напрочь перекроенная природа.

Стерилизовано, забетонировано, залито ярким светом. И характеры столь же цельные, пафосные в речах и... детски наивные.

Эпоха Кольца, едва ли не самое спорное описание светлого будущего. Индиофилия Ефремова, так ярко блеснувшая в трагическом образе красавицы-индианки Тиллоттамы из «Лезвия бритвы», показала хвостик и тут: геройский звездолет землян называется «Тантра», идеальный союз мужского и женского начал (в полном смысле сложнейшего понятия и не стану разбираться, пусть тантристы рассказывают).

Заметьте, у Ефремова в «Туманности Андромеды», кажется, ни дня нет со скучной, серенькой погодой и унылым дождиком. Или солнце и жара, или мороз и ветер – мир природных контрастов, хотя вроде бы погодой управляют с легкостью. Нечего тут поэтизирование природы разводить, долой унылую пору, правильно. Космос надо покорять, по вселенной расселяться.