Невыносимо светлое будущее - как утопить утопию

Невыносимо светлое будущее - как утопить утопию

Константин Чиганов

Невыносимо светлое будущее - как утопить утопию

Тот, что был с лопатой, длинно и монотонно

излагал основы политического устройства прекрасной страны, гражданином коей он являлся. Устройство было необычайно демократичным, ни о каком принуждении граждан не могло быть и речи (он несколько раз с особым ударением это подчеркнул), все были богаты и свободны от забот, и даже самый последний землепашец имел не менее трех рабов.

А. и Б. Стругацкие

Ох, какое время было, блин, какие люди были, что ты.

.. и о них не сложено былин. Но, в отличие от чиновных «аппаратчиков», остались от них не анекдоты малопристойного свойства, а их книги. С мечтами о светлом будущем. О мудром, просвещенном человечестве, наконец-то забывшем смертельную глупость раздоров и мерзость войн. То, что бородатые мечтатели Маркс и Энгельс называли коммунизмом.

Книг этих немало, не до полноты охвата. Просто пройду по самым излюбленным страницам, хоть иногда придется прищуриваться – очень уж сильно, до боли в глазах, сияют эти коммунистические высоты.

Слишком уж благородны герои, слишком уж преданы своим идеям, до слепоты ко всему окружающему, или это мы совсем омещанились?

«Они все какие-то идейные, какие-то культуртрегеры все!», жаловался бедный покойный гражданин Паниковский на молодых людей двадцатых. Про нас Михаил Самуэлевич такого не сказал бы.

Простите за хронологические отступления – они не случайны, никакого такого «поступательного движения» с четкими временными рамками («закончились романтики и сразу начались неофутуристы») в реальной литературе, как и в жизни, увы, не бывает.

Первым вспомню человека, в литературе не оставившего серьезного следа, зато имя это знают все, интересующиеся космонавтикой. Калужский мечтатель ― Константин Эдуардович Циолковский.

Да, кроме проектов дюралевых дирижаблей и космических ракетных поездов, писал наш герой и фантастические повести, старомодным, косным языком, напоминающим худшее из Жюля Верна.

Говорить о литературных достоинствах его «На Луне», «На Весте» или «Грез о земле и небе» довольно забавно. В сущности, это подробные описания представлений Циолковского о том, как чувствует себя человек на небесных телах (луна или астероид Веста), либо как люди будут обживать космос в будущем.

Сюжеты убоги, и написаны они в виде «повестей» только для пущей популярности у публики, хамски не желающей читать скучнейшие теоретические доклады и статьи.