Наследие рода

Самое интересное, что забор выдержал! Укреплённый после достопамятного «бодания» у Хозяйственных ворот, когда буйволы устроили погром костеевским захватчикам, он способен был противостоять теперь даже целому стаду. Но от неожиданности пардус мявкнул испуганным котёнком, взмыл в воздух и... приземлился за оградой. Прямо перед носом оторопевшей толпы. И когда он увидел, что его мучителей теперь ничто не защищает, громовой торжествующий рёв потряс и без того потрясённые окрестности.

Народ прислушался и единодушно ломанулся прочь, побросав вооружение, как мешающее главному и самому действенному способу обороны – бегу на короткие дистанции.

А вновь прибывшая делегация царской семьи в мгновение ока очутилась одна на пустой площади перед раззадоренным хищником.

Пардус осклабился во все зубы. Гранёныч как стоял, так и сел. Сенька успела выхватить из рукава нож. Иванушка схватился за меч и растерянно сморгнул, не обнаружив такового на боку. Единственный, кто всему этому безобразию обрадовался, был младший царевич.

– АГА! Попался, морда! – издал он боевой клич, подхватил обронённую кем-то палку и ринулся на противника.

У «морды» отвисла челюсть и он, скорее с перепугу, чем всерьёз, отмахнулся от нежданного напастника лапой. Ярик отлетел в сторону, но воинственных намерений не оставил.

– Ну всё, ты меня достал! – объявил он, собрав в кучу руки-ноги, и вновь вооружился палкой.

Хищник развернулся к нему, хлеща хвостом по бокам. Но тут родителей, кинувшихся было наперехват не в меру боевому чаду, и самого чадушку, уже вскочившего с палкой наперевес, остановил требовательный детский голос:

– ЗАМРИ!

Лёлька вытянула перед собой руки и двинулась на пардуса мелкими шажками, пошевеливая при этом скрюченными навроде когтей пальцами.

– Сокол – в небе. Мышь – в норе. Зверь – ко мне! Сокол в небе, мышь – в норе, зверь – ко мне!..

Пардус перестал мотылять хвостом, присел, потом лёг на брюхо, виновато прижав уши, и вдруг пополз навстречу. А когда девочка оказалась рядом, он что-то уркнул и.

.. вообще перевернулся на спину, выставив на обозрение светлый пушистый мех. Лёлька немедленно запустила туда руки:

– Ки-и-иса... Кисю-у-у-унька... Мрррр... му-уррр...

И тогда царский зверинец накрыло громовое удовлетворённое урчание.

– С дуба падали листья ясеня!.. – только и смогла вымолвить Сенька. – Доченька, ты где такому научилась?!

– А, у тёти Находки подсмотрела! – отмахнулась Лёлька, не переставая зачухивать своего новоявленного «Мурчика».