Черный смерч

Данок поджал губы,

глядя на это непотребство. В западных краях рыжие воины тоже заплетают

волосы перед походом, но зато их никто и не любит. Воины с косами –

настоящие люди, но пока ещё никому не удалось заключить с ними союз.

Тут и глупый поймёт, что и от этих добра не жди. К тому же и лица у

погибших странные: широкоскулые и слишком спокойные. Не должно быть

такого лица у человека, погибшего насильственной смертью. Двое

встречных – воины в самом расцвете сил: тёмные бороды заплетены в

такие же тугие пряди, что и волосы на голове; нетающий траурный снег

почти не виден на скрученных прядях.

небось как и Данок с Таши лишь в этом году получил копьё.

– Жалко, красивый мальчик, – жалостливо бормотнула за спинами Лишка.

– Ничего себе! – Данок едва удержался, чтобы не фыркнуть смешливо,

что было бы неприлично рядом с телами погибших. – Да таких

красавчиков медведь испугается! Лицо поперёк себя шире, нос будто

кочка, и волосища!.. – в следующее мгновение недостойная мысль

споткнулась, сменившись острым стыдом – Данок понял, кого ему

напоминают незнакомцы.

неведомцы, о которых рассказывают старики!

Данок сокрушённо затряс головой. Стыдно! Лишка, с которой на пару

диатрим бьём – из этих людей. Лучший друган – Таши, тоже носит в

себе четвертинку их крови, а он об этих людях нехорошо подумал. Даже о

врагах, ежели они настоящие люди, нельзя худо думать, а эти покуда

перед родом зубра ничем не провинились.

Затем Данок разобрал, что бормочет шаман, и испугался. Калюта читал не

просто напутствие погибшим, но причудливый заговор полный угрозы.

Шаман собирался кому-то мстить и призывал на чью-то голову сорок

сороков бед и напастей. Такое только чужинцам желать впору, но чужинцы

людских бед не страшатся. Так кого проклинает шаман?

– Что случилось? – шёпотом спросила Лишка, когда Калюта умолк.

– Они не сами умерли, – тихо ответствовал шаман, указав на лежащие

фигуры.

– Карлики?

– Нет. Диатриты людей в корм своим птицам отдали бы. Их убил в спину

кто-то из своих. Где их колдун? Где четвёртый из их отряда?

– Может быть, он просто выжил или испугался и сбежал, оставив

товарищей одних под чёрным снегом? – неуверенно спросил Таши. Уж

очень трудно было поверить, что может найтись кто-то, способный ударить

в спину своего. Такой мерзости ни среди зверей ни между чужинцами не

водится. А тут, как-никак, люди.