Князь Рязанский

Говорил он на каком-то мало понятном русском языке. Его речь перемежалась ненужными, по-моему, междометиями и обращениями к духам и богам. Произносил что-то типа: "обряша, темяша".

После того, как мы вернулись во Владивосток, я проверил его пальцы по учетам, нигде их не обнаружил, ни у нас, ни в центральном «Папилоне», и забыл про него на десять лет.

В 2007 году мы летели над этим районом тайги и я, вдруг увидев, знакомую поляну, и, всё вспомнив, попросил друзей опуститься на неё, объяснив, что там живёт старовер, и мне хочется его проведать.

Вертолёт опустился. Я нерешительно вышел из него, и никого не встретив, пошёл в избушку к Михаилу. Мужики шли следом.

Было видно, что хозяйство Михаила было запущено, а сам дед лежал в хатке, под медвежьей шкурой и тяжело дышал.

- Ты что, дед, заболел? – Спросил я.

- Отхожу, - сказал он и закашлялся.

Из груди его вырывались хрипы.

- Чего вдруг?

- Огневица в груди. Нет у меня трав от неё.

Я оглянулся на друзей. Мы все были уставшие, набродились по тайге с утра, и в глазах каждого я увидел мечту о теплом сухом жилище на нашей базе на притоке Бикина Улунге.

- Мужики, я останусь тут. Подлечу, бедолагу. А вы заберёте меня через неделю.

- Да ты что, Мишаня? Давай лучше его с собой заберём, на базу?

- А там что? Врач, что ли есть? Аптечка у меня с собой. Там антибиотики. Через неделю, если ему лучше не станет, заберём с собой на Большую Землю.

Я забрал свои вещи с аптечкой, а мужики улетели.

Через неделю Михаил уже ходил, и кашель его был не таким страшным.

Он смирился с тем, что ему приходится принимать «бесовские» порошки. Сумамед подействовал. На вторые сутки, когда у деда появилась мокрота с прожилками крови, я стал давать отхаркивающие травяные настои. А когда пришла пора улетать, оставил ему противовирусные и антигистаминные средства, разложив их по дням и наказав, как употреблять.

За эту неделю я узнал про деда жутко интересные вещи, которые до сих пор с трудом укладываются у меня в голове.

Дед Михаил был пришельцем из пятнадцатого столетия. Из времени князей Василия Васильевича, и Ивана Третьего.

Пятнадцатилетний тогда «дед» Михаил, был приставлен к двенадцатилетнему Ивану в "дружки". А перед венчанием Ивана на дочери князя Бориса Тверского Марии, Михаил ушёл из того мира.

Ушел он довольно необычным способом. Нашёл ведуна, объяснил ему, что хочет уйти из этой жизни по причине неудачной любви, и попросил у него отравное зелье.