Марфа Ялгина

Всегда, когда разгоралось рыже-золотое пламя и рассекало предвечерний морок, всегда на сердце старика становилось спокойнее. Жар огня отгонял дурные мысли и успокаивал стареющие кости, и человек всегда мог обратиться к нему за советом.

Но в этом путешествии у старика был и третий спутник. Незримый, но не менее сильный. Огромный чёрный ворон прилетал и садился на могучую сосну каждый раз, когда сумерки начинали разливаться вокруг стариковского костра. Исчезал же ворон каждый раз до рассвета, когда старику вот-вот нужно было проснуться, чтобы идти дальше.

Отец Шаманов попросил у старика невозможного. Старик не шёл по Белой Тропе, не был Знающим, но всё же согласился выполнить эту просьбу. Потому сейчас его путь вёл на восток, он слышал от своего деда, что есть одно укромное место там, за мутными водами Видымкана.

***

Бабушка учила Марфу, что если человек проснётся перед часом, когда он уже должен встать, а далее снова ляжет спать, то именно в этот миг, оставшийся до пробуждения, во сне к нему может явиться всякое.

Такое, что порой и реально воплотиться в жизнь сможет. Или же дать ответ на мучающий вопрос.

Марфа вернулась с Ольхона в Иркутск. Но отчего-то весьма столичный город, способный потягаться по кипению жизни со столицами, встречал её тишиной и запустением. Шумных собак и мальчишек на въезде нет, лишь закрытые ставни в обветшалых домах да закрытые наглухо ворота. Марфа видит почерневшие стены домов и заборы там, где она помнила, как каждый хозяин норовил выкрасить доску поярче да покрикливее, чтобы переплюнуть соседей.

Она идёт по опустевшему городу и видит, как сверху, с чёрных, как уголь туч, падает снег вперемешку с пеплом.

Чем ближе Марфа подходит к дому родителей, тем чаще видит вместо домов лишь обгорелые заборы и печные трубы там, где раньше жили люди, их соседи. Иногда на пепелищах виднеются изломанные тела людей, обгоревшие и изуродованные, но Марфа решает не приближаться к ним, она движется к дому. Снег вперемежку с пеплом усиливается, начинает дуть обжигающий ледяной ветер, как она понимает - дует от с Ангары.

Но не приносит он привычной свежести или сырости - оттуда идёт лишь стужа. Где-то вдали раздаётся протяжный одинокий волчий вой, к которому присоединяется подобное ему многоголосие.

На месте дома, откуда она буквально недавно с отцом выехала, Марфа видит лишь чёрную от копоти печь. Вокруг разбросана обгоревшая утварь, брёвна и одежда. Ветер усиливается, становится ещё холодней.