Отрок московский

Из расчета: две трети — Дании, а одна треть — Ордену. О дележе воинской добычи, тем паче взятой на море, там речь не идет.

— А-а-а... — протянул Плешивый, будто раньше ему было невдомек.

— Скажи мне, Торгейр, ты готов помочь Ордену?

— Ну...

— Одна десятая, — верно истолковал его заминку рыцарь.

— Погодите, брат. Дюжина кораблей. А у меня лишь «Бурый медведь». На одного моего сколько французов придется?

— Я подумал об этом. Можешь пригласить еще двоих капитанов. Надежных, проверенных. Из тех, кто не побежит в драке и кто не станет болтать после.

— Само собой, — кивнул Торгейр. И, не задумываясь, предложил. — Ресвальд Рваная Ноздря и Эйрик Шило.

— Ты за них ручаешься?

— Ручаюсь. Но с условием.

— Это еще с каким? — нахмурился ливонец.

— Одна десятая — каждому, а не на троих.

Рыцарь посопел, потер бороду кулаком.

— Согласен.

— Согласен? Тогда по рукам!

Торгейр протянул через стол широченную, как лопата ладонь, которую рыцарь, брезгливо поморщившись, пожал.

— Орден поможет вам бойцами. Десяток братьев-рыцарей и полсотни сержантов[7].

«Ага... За одно они последят за правильностью дележа, не так ли»?

— Я сам пойду на твоем корабле, храбрый Торгейр.

— Благодарю за оказанную мне честь, — слегка усмехнулся датчанин. — Но вы, брат Генрих, что-то начинали говорить о месте, где французские суда надлежит перехватить.

— Да. Начинал. И теперь продолжу. Я думаю, они станут огибать Моонзундские острова с севера. Вот около Дагё... эсты называют его Хийумаа.

— Я знаю.

— Значит, там и перехватишь, если знаешь. Кроме рыбаков со своими лодчонками, там никого не бывает. Захваченные корабли тебе следует доставить в Пернов. Там золото перегрузят на телеги и привезут в Венден. Все ясно?

— Ясно, брат Генрих.

На том и порешили.

На Святого Николая[8] три когга покинули Ревель. Медленно двигаясь галсами из-за сильного встречного ветра, они потратили десять дней, чтобы добраться до островов Моонзунда. Здесь, давая роздых уставшим морякам, Торгейр укрылся между Эзелем и Дагё.

Два дня они бороздили море вдоль безлюдной западной оконечности Хийумаа. Смотрели на бесконечные гряды дюн.

Ветер крепчал. Обложной дождь снизил видимость до одной мили. Впередсмотрящих приходилось загонять на «воронье гнездо» едва ли не силой. Не помогала даже объявленная капитаном награда.

Только брат Генрих денно и нощно торчал на фордеке.