Перчатка даллы Рэн

Перчатка даллы Рэн

Наталья "Дарт Ладос" Троицкая

Перчатка даллы Рэн

А работаю я оценщиком в антикварном магазине.

Ну и вы же понимаете, время от времени с чем только не приходится столкнуться: проклятая мебель, отравленные книги, призраки в гардеробе, сумасшедшие родственники... всего и не упомнить. Но эта история была особенной, потому что произошла она не с кем-нибудь из клиентов, а со мной самим.

И началась она... дайте подумать, а, пожалуй, три года назад, когда к нам в магазин принесли ту картину.

Да вы её, наверное, знаете — она теперь в Музее Столетий висит. Далла Рэн с любимой обезьянкой, кисти Пайрики. Отличный образец позднего неореализма, я бы даже сказал, с толикой... а впрочем, что вам те термины? Красивая, одним словом, картина.

Далла на ней стоит вполоборота к зрителю, в голубом платье с пурпурным лифом, перчатки на ней тоже пурпурные, а ещё одну — белую — перчатку она держит в руке. Но в тот день, когда картину принесли в магазин, эта перчатка была красной, как кровь.

Я справился в "Словаре изящных искусств" — всё верно, должна быть белая. Открыл на всякий случай "Подробный справочник наилучших картин" — а там и вовсе жёлтая. Что, думаю, такое? Хорошо, позвал нашего штатного эксперта, тот поколдовал, подышал на стекло и заявил: картина — подлинник, работы, действительно, Пайрики, годы создания назвал, материалы... всё честь по чести.

Но перчатка-то красная!

Хозяин нас торопит, мол, решайте быстрее — берём или не берём? А мы что можем? Если это настоящая Пайрика, то тогда за эту картину можно весь наш магазин десять раз скупить; а если фальшивка, то и стоит она не больше обычной копии.

Вы скажете — ну купить бы как копию, а если окажется подлинник, то нам же выгоднее. Ан нет, господин хороший! Мир искусства тесен, а мир ценителей искусства — того теснее. Пройдёт слух, что магазин такой-то покупает подлинники за гроши, а перепродаёт за золото — и клиентов у нас не станет. Никто не хочет быть обманутым, знаете ли.

Одним словом, оказались мы в тупике.

Эксперт тогда предложил: «Давайте оставим картину здесь до утра, утро-то вечера мудренее». На том и порешили. Поставили даллу Рэн на почётное место, накрыли тканью и вернулись к своим делам.

Ну а утром, как вы, наверное, догадались уже, перчатка была белее белого.

Тут меня уже заедать начало: что за дьявольщина творится? Я ведь человек не суеверный, и всё то, что я вам про привидения в гардеробе говорил, это я говорил в ироническом смысле.