Девять дней исправления

Из-за этого со временем заработал косоглазие и череду насмешек друзей. Подумать только, пару лет назад он презирал таких людей, каким являлся сегодня. Что ни говори, а у жизни есть чувство юмора.

 Трижды его пытались убить. Причём самым наглым образом: прямо на людной улице, без маски, капюшона, и к тому же в разгар дня. После второго случая на руке остался длинный шрам. То были происки врагов Каганата. Такого убийцу можно обыграть, если ждать его появления. Совсем другое дело - свои же собственные хозяева. Те, чьего ножа в спину ты не ожидаешь.

Гонец строил теории, когда же его прикончат. Ему казалось, что с каждым днём господин Санмир - глава тайной шпионской службы - глядит на него со всё большим прищуром. Словно оценивает, пора или всё таки пока рано.

 Сегодня было по другому. Господин Санмир вовсе не глядел на него, а был занят книгой, которую держал в руках. Немного погодя снял с уха перо, начеркал что-то, вынул из кармана свёрток и двумя пальцами протянул ему. Гонец принял, стараясь на запачкать рукав о перо, зажатое в той же руке господина.

Больше Санмир не сказал ни слова, но того и не требовалось. Всё было и так понятно: бумага весьма плотная, мягкая - колоридская*. Значит, опять что-то перехватили и требуется расшифровка. Нужно нести переводчику.

 Увы, к дому Старагота гонец знал лишь одну дорогу. Длинная узкая улица, ответвляющаяся от рыночного квартала. Идеальное место, чтобы подкараулить и прирезать незадачливого агентика. Для таких улиц у Гонца имелось отдельное правило - оглядывать не каждые десять минут, а каждые пять, и третий кинжал, спрятанный под одеждой, заранее немного приобнажать - пускай лучше слегка натирает бок, но зато спокойнее на душе.

 Дорога до дома переводчика обошлась без происшествий. Но на долю секунды гонцу показалось, что он слышит какие-то голоса. Он постучал, не переставая оглядываться, ведь момент, когда жертва стучит в дверь - лучший для нападения. Старагот возился недолго - почти сразу отперся и пропустил гостя внутрь.

- Что, опять хентские закорючки? - поинтересовался он.

 Было забавны слышать эти слова от него. Прямой нос, румянец на коже, широкая челюсть выдавали в нём самом коренного чистокровного хента. Пять лет назад, в разгар гэльвско-колоридской войны его взяли в плен на одном из сражений. Продержали в темнице пару месяцев, превратив в послушную куклу, и пустили в дело. Невесть откуда юноша знал гэльвский, колоридский, лесдриадский, а также немного восточного и гиблонтского.