Миры на белом Солнце

Миры на белом Солнце

Бр-Кузнецов

Миры на белом Солнце

«А во первых же строках нового письма расскажу я вам, разлюбезная Екатерина Матвевна, что ещё четвёртого дня был я демобилизован из Красной армии, как оно и положено по успешном завершении главных классовых битв супротив басмачей и тому подобных эксплуататоров трудового народа Туркестана, и пришёл мне черёд домой воротиться, и отправился нонче в родные наши края. Токмо дойти-то отседова до нашинского уезда – дело шибко не быстрое, посему путь мой нынешний лежит далеко-далеко по белому-белому Солнцу, каковое над здешней безводной пустыней светит над головой круглый день от утра до самого вечера, ну а чтобы не потерять в той пустыне надёжной пути-дороги, я прибился к попутному каравану, полному благ и ценностей, экспроприированных у одного из местных экспроприаторов, а верней, караван навязался ко мне чисто защиты ради, ну а мне было стыдно не пособить, потому как для всякого красноармейца коллектив – завсегда слово святое.

А скажу вам ещё, милая моему сердцу Екатерина Матвевна, что об сей поре на страже всего каравана подвизается токмо лишь двое красноармейцев – я да Петруха. Поелику же оный Петруха парень морально не стойкий, то Владыкой сего каравана со всеми ценностями величают ныне меня. Что касаемо главных из ценностей нашего каравана…» - здесь я чуток призадумался и, оторвав глаза от письма, подозвал товарища:

- Слышь, Петруха, а жёны из гарема басмача Абдулы – они кто такие? Ну, в революционном-то смысле…

- «Женщина – она тоже человек!» - тот без труда приискал подходящий лозунг.

Я к письму – нет, ну никак не могу написать про такого вот «тоже человека». Катька моя – что твой пристав Охранного отделения, вот лишь только вчитается, тут же тебя расколет. И вообразит невесть что, докажи ей потом, что совсем ничегошеньки не было…

- Слышь, Петруха, а что говорят наши философы-марксисты про человека?

Тот помялся чуток и изрёк:

- Человек – это целый мир; этот мир, как сказал Фридрих Энгельс, произошёл от общественной обезьяны в процессе труда…

- Всё, спасибо! – прервал его я.

«…Так и привыкли меня величать в караване: «Владыка миров». Ибо, как сказано мне самим комиссаром Рахимовым, главною ценностью нашего каравана выступают прекрасные …ну, одним словом, миры – со всего, между прочим, не маленького Туркестана.