Я сделаю это для тебя

Шаман Каданай не так давно откочевал вместе со своими людьми обратно, туда, где обычно живёт. Но обещал вернуться следующей зимой.

Все мы ждём Анри. И маркизу тоже. И очень надеемся, что они вскоре появятся.

* * *

- Именем Франкийской республики! Гражданин Эжен дю Трамбле приговаривается к смертной казни, как пособник бывшего короля Рогана! Казнь свершится завтра на рассвете во дворе Бастиона!

- Слышь, что говорят. Я думал, он откупится, был же один из первых богатеев.

- А вот как вышло, ничего его не спасло, никакие деньги.

- Куда там откупится, так всё заберут! Придут и заберут, и не спросят – его деньги, или нет.

- Да ладно вам, он же после того, как его ведьму-матушку в ссылку отправили, жил будто у тестя из милости! Карета облезлая, кони тощие!

- Да это она, маркиза дю Трамбле, забрала в ссылку все богатства покойного мужа! И ни монеточки ему не оставила!

- Как бы она забрала, сам подумай, в ту ссылку знаешь, как уходят? С одной сменной рубахой! В эти их порталы и не протиснешься иначе!

- А ты будто видел!

- Видел один раз, я дрова возил в Академию! Там на дворе и видел – прямо из ничего человек выскочил! Туда никакие сундуки не затащить!

- Лучше подумай о превратностях судьбы, как бы сказал наш покойный святой отец! Был чуть не первый богач королевства, а сейчас что? Отец помер ещё при короле.

Мать отправили в ссылку, где она тоже померла уже, наверное, там, говорят, долго не живут. Деньги тю-тю. Жена в родах богу душу отдала. И теперь самого вот-вот казнят. И стоило пыжиться и жить?

- Ну иди повесься тогда, раз такой умный! Священников нет, значит, это теперь не грех.

- Дурак, грехи всегда есть, они сами по себе, а не от священников.

- За языком своим смотри, а то и тебе наваляют за измену, и нам всем за компанию! Нашёлся умник – говорить про то, что грехи да что не грехи! Наше дело – работать и помалкивать, тогда, может, спасёмся.

- А может и нет.

- Типун тебе на язык! Всё, пошёл я.

- На казнь-то посмотреть завтра пустят?

- А тебе оно надо? Сильно свербит? Скольких уже пересмотрели, разве с того стало лучше жить? Нет? То-то. Ладно, бывайте.

- И ты бывай.

* * *

Алексей Кириллович Лосев за жизнь настолько привык к переменам, что уже нисколько не удивлялся, когда они приходили снова и снова. И нередко – к худшему, тех разов, когда перемены случались к лучшему, было на его памяти всего ничего.