На далёких берегах России

Не помнишь разве?

– И что?

– А то, что тюменские казаки взбунтовались, и грозились поквитаться с воеводой.

– Из-за чего бунт? – поинтересовался Урасов.

– От того, что тобольский воевода Сулешов был суров с разбойными казаками. Он лишил их незаконных льгот и лёгкой наживы. Вот за это атаман Рязанов решил отомстить воеводе и расправиться с ним, поэтому на пути в Москву устроил засаду из своих казаков. Но атаман тюменских конных казаков выдал Рязанова и мы с тобой его арестовали, а с засадой пришлось разбираться на лесной дороге, и как знаешь, неплохо вышло.

– Да, ловко у тебя получилось, – удивился Урасов. – Какой же ты удачливый, Петька.

В начале августа князь Юрий Сулешов с отрядом стрельцов прибыл в Москву, а 22 августа уже присутствовал у государева стола. В то же время Максим Урасов пригласил своего друга Петра Бекетова в родительский дом потрапезничать. Когда приятели уселись за стол, то в гостиную вошла с подносом красивая девица, и Пётр опешил.

– Ты что язык проглотил? – рассмеялся Максим.

– Я же её видел с тобой в толпе, когда искал свиток отца, – вспомнил Пётр.

– Конечно, помню. Ты тогда зарделся, как свёкла, – развеселился Максим, и тихо сказал другу, – и я сразу понял, что тебе приглянулась моя сестрёнка.

Пётр опять стушевался и представился:

– Десятник Пётр Бекетов, дружу с твоим братом.

– Вижу, вы дружки, – заулыбалась Дарья.

Неожиданно Максим поднялся из-за стола и обратился к отцу:

– За столом скучно, позволь нам батя искупаться.

– И я с вами! – вскричала Дарья.

– Идите уж, – рассмеялся отец Урусова. – Эх, молодость!

Они спустились с обрыва и оказались на берегу Москвы-реки. Если друзья сразу бросились в воду и поплыли, то Дарья, подняв подол платья, только ходила по мелководью и разглядывала рыбок. Максим вышел из реки и стал брызгаться. Дарья стала убегать, а брат кричал:

– Напросилась с нами, а сама только ноги замочила.

– Мне и так хорошо, – отвечала сестра. – Не брызгайся, я и так уже вся мокрая.

Они сидели на берегу и уплетали, взятую с собой, булку хлеба. Пётр незаметно смотрел на Дашу и любовался её веснушками, но, поймав быстрый взгляд её голубых глаз, отводил свой. Дарье эта игра понравилась, и она засмеялась:

– Посмотри на меня. Ха, ха! Максим, ты видишь, он отводит свой взгляд. Боится!

– Ну, чего ты дуришь, – упрекал сестру Максим, – он смущается, а ты за своё. Пойдёмте лучше на торг и там возьмём горячих калачей.