В моей смерти прошу винить… (сборник)

К семимесячному сроку Аня успокоилась, фотография когда-то любимого человека, похожая на творение доктора Франкенштейна, куда-то задевалась, и девушка твердо решила родить и оставить дитя на попечение государства. Если бы не приезд брата, все непременно так бы и вышло. И никто бы ничего не узнал. Из общежития она съехала, сняла небольшую квартирку на окраине. У Ани была подруга, но она уехала на Новый год домой, в Тамбов, да так и не вернулась. Аня созванивалась с ней пару раз (в минуты, когда ножницы так и просились в руки).

Поговорив ни о чем с подругой из Тамбова, она поняла, что никому не нужна.

Весь срок Аня успешно скрывала беременность от сокурсников, преподавателей и даже от врачей. Благо ее беременность попала на холодное время года. Она ходила в мешковатом свитере и широкой юбке, да и живот был небольшим.

– Ну, вот и все, девочка.

Аня встала с кресла, подняла одежду и начала одеваться.

– Не спеши, – улыбнулась Тамара. – Ты же сюда не бриться пришла. Давай назад.

Девушка послушно сняла трусики и снова залезла на кресло.

Тамара села за второй стол и начала что-то писать. Через минут пять в кабинет, словно ураган, ворвалась Быкова, наполнив помещение негативом.

– Так, Тамара, будем стимулировать роды. – Вера Павловна не сводила глаз с Ани.

– На ультразвук…

– Мы будем стимулировать роды, – медленно проговорила Быкова.

Ане очень хотелось помыться. Она лежала голая на кушетке в кабинете Быковой.

«Тужься! Тужься, тварь!» – слова Веры Павловны звенели в голове.

«Мне больно! Мамочка, как больно!»

«Трахаться тебе не больно было, шлюха?! Тужься!»

Аня услышала, что в кабинет кто-то вошел. Встала. Осмотрела себя и только потом взглянула на вошедшего. К ней подошла Тамара и подала маленький сверток.

– Что это? – спросила Аня, но сверток приняла.

– Сынок, – прошептала женщина. – Живой.

«Ванечка», – подумала Аня и, будто испугавшись, сунула сверток назад акушерке.

– Я не поняла. – В кабинет вошла Быкова. – А что мы тут сидим? – Ласковый тон хозяйки кабинета пугал еще больше.

 – Это тебе не постоялый двор, милочка. Одевайся и убирайся отсюда. Тамара, проводи ее.

– Может, пусть до утра? У нас и свободная палата есть, – попыталась заступиться за девушку Тамара.

– У нас здесь не постоялый двор, – повторила Быкова, села за свой стол и начала что-то писать.

Аня оделась, едва не упав, встала и пошла к двери. Шаги давались с трудом. Больно… или нет? Она не могла понять.