Клубок памяти

Она поежилась, свернулась калачиком и снова закуталась в одеяло, так что выглядывали только огромные глаза и кончик носа. В сумраке комнаты не разобрать черт лица. Ощущение, что трахнул фоторобот.

– Доброе утро, думаю, наступил психологический момент для кофе, как думаешь?

– Я не говорила тебе, как меня зовут, можешь не вилять.

– И не думал. Романтика анонимности всегда берет верх.

Заминка. Укоряющий, победный, но игривый взгляд.

– Верх, если не ошибаюсь, этой ночью занимала я.

Губы были под одеялом, но я видел, как улыбались глаза.

Губ я уже и не помнил, а вот в глазах было что-то живое, так ребенок смотрит на новую игрушку. Непорочная, подсознательная, инстинктивная жадность. Я улыбнулся, откинул голову на подушку и зажмурил глаза.

– По-моему, ты сама так хотела?

Пауза, какая-то возня под одеялом, я почувствовал тепло ее руки.

– Отучайся от прошедшего времени.

Вкус этих слов я почувствовал уже, смотря на нее снизу-вверх.

2

Дождь закончился, утихла и головная боль, а вместе с ней и затянувшееся утро, потому что, когда я открыл глаза снова, на часах был почти полдень.

На этот раз первой проснулась она и когда я повернул голову, то первое что увидел, были ее миндалевидные, как оказалось ярко голубые глаза, все с тем же блеском улыбки, но улыбки странной. Так бы, наверное, улыбался Гитлер, смотря, как сынишка первый раз опускает рычаг для подачи газа в карцер. Улыбка вкрадчивой, заботливой жестокости. Теперь улыбнулись и губы, не сообщая, однако никаких перемен в глазах, такое ощущение, верхняя и нижняя части лица у нее жили отдельно, или она научила их жить отдельно. Наконец она моргнула и сказала:

– Тук-тук.

– Кто там? – сказал я, закрывая обратно глаза, неосознанно, прячась от ее взгляда. Он мне начинал нравиться, а глаза для меня стояли в списке женских атрибутов сразу после длины ног, и удержи эти две голубые искорки мое внимание еще на минуту, как день закончится в кровати, так и не начавшись.

Она не отвечала. Я снова повторил вопрос, но ответа не последовало.

– Так ты скажешь или нет?

Небольшая пауза, я не видел, но чувствовал, как она улыбается.

– Ты ведь не открываешь входную дверь с закрытыми глазами?

– Я вообще не открываю дверь, не посмотрев в…

Осекшись, я открыл глаза и повернулся к ней.

– Ну, так кто же там?

Победоносная усмешка все еще играла на лице, но теперь и глаза, и губы и изгиб бровей и даже кончик носа, все кусочки мозаики стали вплетены в один узор.