Берег птицелова

Эдак можно к одной девке по очереди бегать.

— Можно, — ухмыльнулся Эрик.

— Но не нужно, — Эмиль закрыл тему просто и резко. — В общем, мы готовы.

— Тогда чего стоим? — Кормале направился по сходням на борт баркаса. — Снимайте свою плоскодонку с якоря и вздрогнули!

— Вот дотянем вас до протоки, а сами — к северу, — потирая замерзшие руки, заговорщически сообщил Шанье. — В таверне болтают, мол, за мелью рыбу-великана видели. Здоровая! Хвостом по воде бьет, фонтаны аж с берега видно. Так что поохотимся малек. Ежели повезет — поглядим, чем стращают.

— Рыбу-великана! — восхитился Эрик. — А возьмите нас с собой! Тут же до мели — рукой подать!

— Ишь, шустрый! — густые, как новая щётка, усы Шанье затряслись от смеха. — Рукой подать. А вдруг не брехня? На дохлом корыте своем будете за рыбиной по морю бегать?

— Почему на корыте?! — Эрик удивленно посмотрел на белую лодку, что плавно покачивалась у соседнего причала. — Отличный же ялик!

— Потому! — перестав смеяться, Шанье запахнул на внушительном животе штормовик.

— Идем уже. Торопятся люди. — Дернув брата за рукав, Эмиль поднял рюкзак и направился к белой лодке.

— Фалы осторожно оттягивайте! — посоветовал Шанье. — Ветер там, в море-то...

— Уж постараемся... — нахмурившись, заверил Эрик.

Шанье снова хыкнул, примирительно похлопал Эрика по плечу, мол, да все нормально, и вразвалочку поднялся на борт, где остальная команда бывалого рыбацкого судна уже потеряла всякое терпение дожидаться отправки.

Близнецы спешно погрузили вещи в лодку и принялись разбирать снасти.

Эрик натянул шапку и, ворча на заносчивость рыбаков, полез крепить веревку от носа ялика к корме буксира.

— Тоже мне, морские волки! — сквозь зубы шипел он. — Глубокое море — не трактир, видишь ли.

— Да брось! — Эмиль отцепил канат, которым лодка накрепко держалась за береговые столбы, сдвинул ялик сапогом в море и прыгнул поскорее на борт. — Смеются они над тобой.

Стоило баркасу с легкой парусной лодкой на хвосте сняться с якоря и выйти в открытое море, как ветер взялся за дело, расшвырял облака, и потащил-поволок посудины на северо-запад. Утро распахнулось высоким холодным небом, и чайки, перекрикивая друг друга, приняли на крыло ледяной норд-вест.

Берег превратился в тонкую золотую полоску, и вскоре совсем пропал. Вокруг, насколько хватало глаз, лежало море.