Куколка

(Ну что ж, идёмте. Девочки уже ждут вас.)

Два немца толкнули Ивана и повели на второй этаж. Рязанов и думать не мог о соитии, не до этого ему было. Его разум был поглощён мыслями о предательстве Родины. Если б он продержался, если б не раскрыл рта, не было бы всех этих унижений. В таком виде как сейчас, ему даже в глаза девушкам будет смотреть тяжело. Хорошо ещё они не свои.

В холле на втором этаже стоял щебет. Как только появилась хозяйка, девушки сразу выстроились. После пары слов, офицер обратился к Ивану с вопросом: «Приглянулась какая-нибудь?» Произнёс он эту фразу с явной издёвкой.

Рязанов посмотрел исподлобья на выстроившихся в шеренгу проституток. Все были как одна — откормленные здоровые женщины с пышными формами в открытых полупрозрачных платьях. Невольно возникали ассоциации с мясными коровами. Хозяйка пересчитала подопечных и поняла, что кого-то не хватает. Недовольная женщина с раздражённым причитанием пошла в коридор. За открытой дверью послышался недовольный шёпот.

— ...Jetzt geh dorthin, liebes. (а теперь иди туда, дорогуша.)

В холл к остальным вместе с хозяйкой вышла миниатюрная девочка. Её тонкие, словно спички ноги были обтянуты полупрозрачными гольфами и обуты в изящные белые туфли-башмачки с ремешком, украшенные бантиками. Пышная светло-голубая юбка закрывала колени, под ней едва поскрипывал кринолин. Поверх шёл ажурный передник. Длинные рукава платья закрывали худые руки. И всё это великолепие было обильно украшено рюшами и кружевными оборками. Под белым воротничком красовался большой бант. Волосы девочки сплетались в одном пучке. Вдобавок на голову был надет чепец, подходящий к платью.

По сравнению с другими проститутками, напоминавших больше статуи античных женщин, эта кисейная барышня походила на фарфоровую куклу. Глаза её были опущены, с потупившимся взглядом. Но стоило ей посмотреть на избитого командира в выгоревшей гимнастёрке, как по её лицу на мгновение пробежало озарение. Ей показалось знакомым это лицо, пусть оно теперь с переливающимися кровоподтёками.

Вот и Рязанову показалось, что это бледное личико он уже где-то видел.

— Wer ist dieses süße kind? Ist sie es auch? (Кто это милое дитя? Неужели она тоже?..) — поинтересовался немец из свиты офицера, манерно при этом улыбаясь.

— Oh nein, es ist unsere süße Annie (Ох, нет, это наша милая Анни), — улыбнулась хозяйка, держа девочку за плечи, — euer service unserer einrichtung. Es ist für einen akt platonischer liebe gedacht.