Печать Тьмы

Были веселые северяне, были угрюмые степные кочевники, умевшие, как никто другой, не столько тренировать мастерство, сколько изменять тело воина, делая его отточенной боевой машиной. Был даже неведомо как попавший в эти края хорн, от которого остались только шрамы и непонимание этого странного народа. Как ни бился мастер, но не смог обучить молодого человека своим техникам, так и ушел он, не взяв положенной ему платы, оставив себе только часть «за беспокойство». Да и как можно было перенять хоть что-то от этих зверолюдей.

Отец любил своего младшего озорного сынишку и во всем старался ему угодить, его посыльные без устали подыскивали учителей для смышленого паренька.

Был последний бой, был пот, застилающий глаза, и радость победы, была гордость при получении из рук самого правителя грамоты и особого подарка из рук короля, золотого перстня с изумрудом, очень уж понравился ему поединщик. Что произошло, что случилось? Вряд ли теперь кто-нибудь сможет это рассказать.

В голове уже который день подряд не было ничего, кроме ненависти, она сжигала изнутри, пылала в глазах.

Ох, если бы он мог сейчас, спалил бы всю галеру вместе с собой, пошел бы с безумной радостью на дно моря, на корм глубоководным рыбам, да хоть в брюхо самому Великому Кракену. Только ничего этого он не мог сделать, как ни пытался он разжечь огонь силой мысли, заставить свое сердце остановиться, все, что он видел - это только циничную ухмылку корабельного мага, непонятно как выдерживающего такое пекло в плотном ритуальном костюме. Он словно чувствовал наивные попытки жалкого раба, но они были ему только смешны.

Вот и сейчас Грей смотрел на бритый затылок мага, непонятно почему пристально всматривающегося в горизонт. Цепкий глаз воина заметил судорожные движения пальцев этого ненавистного человека – верный признак чтения заклинаний. В следующее мгновение маг упал на колени, вцепившись в свое горло скрюченными пальцами, он страшно захрипел, из глотки донеслись булькающие звуки.

Именно в этот момент страшный удар сотряс все существо Грея, неведомая сила вырвала его из оков собственного изможденного тела, выкинула его в небытие, в море Хаоса, в свет, во тьму, в ничто, все смешалось.

За доли секунды в голове Грея пронеслись какие-то смазанные картины, ужасная какофония звуков, и среди всего этого громоподобный голос изрек: «Да будет так, смертный! Ты просил помощи, и ты ее получишь! Останешься в живых, вернешь долг!».