Варленд

А на войне «Сожжённого города[1]» он стал десятником по нелепой ошибке или непроходимой глупости сотника.

[1] Война «Сожжённого города» – кратковременный конфликт между Империей и Северными варварами, произошедший десять лет назад за пограничные земли и территорию спорного города – Арвиля. Империя отбила натиск варваров, но город был до того сожжён и разрушен дотла.

«Выжить там уже означало получить звание», – подумал малец: «Но ведь выживают и трусы, и дезертиры! Случай, как повелят боги».

– Вставай или зубы выбью! – подстегнул голос отчима, отсекая лишние мысли.

Испугавшись, подросток резво вскочил. Тон десятника из рассерженного превратился в гневный. А глаза стали тёмными и чужими. Злыми, как северная ночь.

Время шуток кончилось.

– Защищайся!

Рэджи подошёл вплотную, замахнулся мечом. Андрен рефлекторно воздел руки над головой, направив дрожащие ладошки в сторону деспота для защиты. Страх и отчаянье возобладали над разумом. В голове прокрутились образы костра, всполохи пламени. Он вроде отчётливо расслышал крики солдат на войне, а плач матерей раздался в ушах словно рядом.

Слёзы тех, кто оплакивал тела, которые никогда не поднимутся.

В деревне в каждой семье потери, и каждый день селяне рассказывали о пламени сражений. Они вспыхивали то тут, то там вдоль границ Империи. Ватаги ребятни слушали взрослых, развесив уши. И пересказывали друг другу в то короткое время, когда удавалось хоть немного отдохнуть от работы на полях и по хозяйству. Работали дети за взрослых изо всех сил. Больше некому.

Иначе придёт зима – сгинет деревня.

– Подними меч, пенёк! – взревел отчим туром. – Тебя любой зеленокожий с потрохами сожрёт и не подавится! Дай ему отпор!

Вместо отпора Андрен ощутил, как мокнут штаны. А вот руки наоборот обожгло чем-то горячим. С ладошек посыпались светлячки, отчего малец стал мочить штаны ещё быстрее.

Рэджи округлил глаза, глядя на редкие искры, посыпавшиеся с ладоней пасынка. Первейшие зачатки магии огня!

Половина искр потухла, не долетев до цели, другая же немного опалила рыжие волосы, бороду и усы бравого десятника.

Не веря глазам своим, Рэджи скосил глаза на шевелюру. Андрен ощутил, что запахло, как на скотобойне. Несло уже не только от его штанов, отчим тоже пострадал.

«Милостивые боги! Чего я наделал?».

Опешивший отчим застыл, потеряв дар речи. Десятник неожиданно для себя растерял весь запас ярости перед «манекеном» для битья.

– Что же это… как же это?

Удивлённое лицо Голованя вытянулось, словно неизвестный потянул за уши.