Нарисовать чудо

Нарисовать чудо

Пашка В.

Нарисовать чудо

Вот уже три дня Сальнаст почти не спал от невыносимых кошмаров. В голове мутилось, он начинал дремать, но немедленно просыпался с криком. Он не мог вспомнить, что видел во сне, оставалось лишь ощущение чего-то жуткого и отвратительного.

Саль пытался заглушить кошмары вином, но это нисколько не помогло, разве что теперь его комната на чердаке еще и покачивалась — непонятно, то ли от опьянения, то ли от усталости.

Поэтому он нисколько не удивился, когда пятно краски на палитре сложилось в рот и зашептало.

— Мазила... мазила...

От усталости и головокружения Саль даже не очень удивился.

— Мазила — это если целил и промахнулся, а я художник! — ответил он.

— Размазня, — ответил шепот, — жалкий размазня...

— Да иди ты к бесам! — ответил художник.

— Пошли! — ответил голос, — Пошли к бесам!

На этот раз в голосе была такая мерзкая насмешка, угроза и жадность, что Саль вскрикнул и кистью размазал этот рот по палитре. Пятна краски слились в одну большую кляксу, художник посмотрел на получившееся и решил добавить красного. Возможно, так удастся получить нужный оттенок.

— Размазня, — пробормотал он, — значит, размазал...

И постарался выбросить странное событие из головы. Надо было работать, чтобы не упустить свет — позже солнце уйдет, и в маленькой комнате наступит полумрак.

Он вернулся к своей картине. Дивный сад был красив, но очень похож на сад герцога. Во-первых, потому что Сальнаст рисовал в надежде продать картину ему. А во-вторых, потому что он вдохновлялся мостиком над искусственным ручьем и большими старыми деревьями на обоих берегах, которые увидел в герцогском саду. Теперь надо было создать эффект чуда, и Салю казалось, что он знает, как это сделать.

Секрет был в свете. Свете и тенях — показать свечение на картине нельзя, но тени стремятся прочь от источника света. А по замыслу Саля, таким источником должна была стать вода ручья под мостом. И немного сами деревья — словно чудо исходит из них и озаряет все кругом нездешним светом — чтобы сад стал поистине дивным, а не просто красивым.

И он мучился в попытках нарисовать чудо. Порой ему даже казалось, что это состояние — полусна, похмелья и почти бреда, — это и есть то, что нужно. Когда еще увидишь чудо, как не в бреду? Правда, пока ничего не выходило.

Утреннее солнце сменялось дневным и уходило от окна, картина постепенно погружалась в полумрак, а у Саля опускались руки.