Самая плохая баньши

– Отныне… – мой кулак не дал ему договорить. – Дура, что ли? Не смей драться!

Эх, жаль не в полную силу ударила. Совсем от своих печалей расклеилась.

Как бы то ни было, он всё же выпустил меня, чем я незамедлительно воспользовалась. Сразу побегу. Наверное, кинется вдогонку, ну и пусть! Буду вопить как потерпевшая и выбирать людные места.

– Стоять! Отныне ты моя собственность.

Наплевав на первоначальный план, я развернулась и воинственно сжала кулаки.

– Один раз поцеловал – не собственность!

Он скривился.

– Я тебя не целовал. Ни за что бы не поцеловал, если хочешь знать. Женщины с обрезанными волосами напоминают мне о временах, когда у каждой второй были вши.

– На себя посмотри…

– Рот закрыла.

Я заткнулась, так и не высказав все претензии по поводу внешности и предположения насчёт ориентации и состояния психического здоровья. Предательский спазм в горле не давал вновь заговорить.

– Когда я был помоложе, на особо языкастых баб надевали железный намордник и в таком виде таскали по улицам, – без тени улыбки сказал он. – Как тебя зовут? Отвечай.

Ко мне вернулся дар речи.

– Лиза. Елизавета.

Гад вновь скорчил гримасу.

– Лиза… Лиза… Мне не нравится. Будешь Лизбет. Ладно, не будем терять время. Сумерки наступили, а значит, пора работать.

Он встал со скамейки и снял шляпу, обнажив собранную в хвост шевелюру цвета лисьего меха. Зачем-то поднёс свой головной убор к лицу.

– Найди призрака.

Красное пёрышко вылетело, как пробка из бутылки и, покружившись в воздухе, стремительно полетело в сторону проспекта. Ого, вот это фокус!

– За мной, не отставай! – рявкнул этот псих и, схватив меня за руку, понёсся вдоль аллеи со скоростью молодого гепарда.

Что за безумие! Ну и силища у него! Я бежала за ним, почти не касаясь асфальта. Уши закладывало от ветра, и без того опухшие глаза слезились, а рука, казалось, вот-вот оторвётся. Первые несколько секунд я орала и требовала меня отпустить, а потом уже просто орала, пока не заболело горло. А когда он выскочил на оживлённую дорогу, я чуть с жизнью не распрощалась! Но нас не сбила ни одна машина, потому что мой мучитель запрыгивал на любые препятствия, словно беготня по капотам была чем-то обыденным. Дальше, совсем уже не напрягаясь, он протащил меня мимо торгового центра, у которого туда-сюда сновали молодые люди, игнорируя пешеходный переход, пролетел наискосок перекрёсток и, миновав парочку ресторанов и тройку ничем не примечательных высоток, вдруг затормозил у обклеенного объявлениями забора.