Слуга отречения

Тяжёлый, омертвляющий озноб защекотал ступни и стал медленно подниматься сначала вверх по лодыжкам, а потом по позвоночнику, обездвиживая тело.

— Ч-что... что ты со мной... — выговорил Чарли, чувствуя, как немеет, отнимаясь, его язык.

Рыжеволосый снова улыбнулся и прижал пальцы свободной руки к его губам.

— Ш-ш-ш... Тебе понравится, вот увидишь, — ему показалось, что карие, с золотистым отливом глаза стоящего над ним внезапно блеснули огненно-красным. В следующую секунду морозный паралич достиг его затылка.

— Твоя эволюция всё ещё не завершена, ведь так?

***

— С днём рождения ещё раз, ма, — Диана обняла полную седоволосую женщину с уложенными в сложную причёску кокетливыми кудряшками и снова поглядела через её плечо на одноэтажный домик с покатой крышей, стены которого были обшиты красным деревянным настилом.

Диана любила этот домик, похожий на картинку с какой-то почтовой открытки, — хоть и не тот, в котором она провела свою юность, но всё же неуловимо его напоминающий, неуловимо пахнущий детством.

Треугольные белые тюлевые занавесочки в распахнутых настежь светящихся окнах с широкими рамами колыхались от лёгкого ветерка, подоконники были сплошь заставлены цветочными горшками с бархатцами, геранью и бегонией. Тянущаяся вдоль узкой водосточной трубы веточка вьюнка с трогательными белыми колокольчиками словно светилась в лучах круглого фонаря над дверью, отбрасывающего электрические отсветы на маленькую зелёную ель около самого крыльца. За кругом тёплого яично-жёлтого света робко притаился поздний вечер. Уютный аромат имбирного печенья, тянущийся из приоткрытой двери дома, смешивался с терпким запахом лесного тумана и с кристальной свежестью наступающей весенней ночи.

— С юбилеем, миссис Уайт, — сказал сидящий на похожей на ископаемую ракушку чугунной садовой скамейке рядом с кирпичным грилем Алекс и с улыбкой почесал за ушами золотистого ретривера, который кружил по газону, явно напрашиваясь на ласку. — И тебе не скучать, старина Арчи... Ещё увидимся.

Пёс опёрся передними лапами о его колени, громко дыша и высунув язык, а потом, склонив голову, посмотрел Алексу в глаза и потянулся мокрым носом к его лицу.

— Такое ощущение, что он с тобой разговаривает, — папа тоже выпустил Диану из крепких объятий и покачал головой, глубоко засовывая ладони в карманы серого вязаного жилета.

— А он и разговаривает, — отозвался Алекс.

Диана бросила на него укоризненный взгляд. Вот никак не может без позёрства...