Размышления землекопа

, или радость - безумная радость! - когда я однажды поднялся, а в проёме струились лишь перистые, и летела какая-то птица, какая-то сильная птица, и сильным порывистым ветром на запад сносило её, и я долго смотрел её путь, смотрел, пока не услышал:

- А сто тридцать четвёртый там как? В обед выходил или нет?

- Да вроде бы нет, но поел. Миска его опустела.

- А скорость проходки? - спросил.

- А нам-то что до неё?! - возмутились и Младший и Средний. - Для этого есть Контролёр! Пусть приходит и сам замеряет!

С ними спорить, естественно, глупо и Старший не спорил.

- А не только у сто тридцать первой! - и засмеялись втроём.

- Это всё так, - сказал потом Старший. - Я к тому лишь спросил, что это ведь мы отвечаем за оказание помощи, первой! Или я в чём-то не прав? А случиться могло, что угодно. Или я в чём-то не прав?

Как хорошо, как прекрасно я узнавал этот голос!

12. 10.

Погода испортилась. Да и пора. Небо плотное, ровное, словно лист шифера. Лишь у края его, над долгим склоном, болезненно жёлтым и небрежно побритым, какие-то мягкие сгустки уплотнившейся темноты. Пока в тоннеле своём я добирался к проёму, мне казалось, мне вспомнилось вдруг (Боже, когда это было?) такое же тёмное небо - и жёлтый жир склона, и сырость, и совершенно необыкновенная неподвижность тёмно-серого, чистого, удивительно тёплого воздушного вещества.

Но когда это всё-таки было? Возможно, в утробе? Что в ней было, не помню, но странным образом то, что я видел теперь и чувствовал кожей, всё, что жадно вдыхал, напоминало мне женщину. Да, возможно, что - мать. Где теперь она, смуглая? Быть может, и нету давно? Если года подсчитать, то, пожалуй, давно уже нету.

Я был так увлечён вспоминанием её женственности, что почувствовал ветер лишь тогда, когда поднимался по склону.

Я почувствовал ветер и сразу же понял - прохладно. Ветер принёс запах снега. А после запаха снега мать долго не вспоминалась. И тогда я стал думать о женщинах прочих, о тепле и о женском.

13. 10.

Тем же ветром к яме моей принесло мне чужую записку. В ней всего лишь три слова - "!!!Найди себя сам!!!". Это странно, потому как логичнее было б призвать, чтоб его самого отыскали. И хотя это сложно, отыскать под землёй анонима, его непременно найдут. Попечитель никак не желает смириться с наличием психов. Видимо, вывихи мысли слишком смущают его. Но кто может доподлинно знать - не грозит ли такое явление частного свойства какой-нибудь непоправимой эпидемией?

Ему, Попечителю, разумеется, много виднее чем мне.