Другое тесто

– Ты же не веришь во всю эту чушь, – попытался я в последний раз. – В колдунов этих, экстрасенсов…

Жена улыбнулась, безнадёжно, устало:

– Муля, не нервируй меня. Счастливым быть можно – нужно только решиться. Решайся. Ещё будем.

– Звучит, как ванильная цитаточка в дурацком паблике, на фоне цветочков, – хмыкнул я. Но я уже сдался.

В такие уж лапы я попал в этой жизни.

***

Потом я гнал машину по пустынному шоссе. С двух сторон от шоссе текли угрюмые мокрые леса, изуродованные поздней осенью, голые, чёрные и бурые. Время от времени их сменяли голые поля, затянутые туманом. Деревни по дороге попадались такие же бурые и чёрные, пропадали в тумане и мелком косом дожде.

Жене было муторно.

Она открыла окно, чтобы мокрый ледяной воздух бил в лицо – так легчало, но я боялся, что жена схватит ко всем прочим бедам воспаление лёгких. Пару раз попытался намекнуть – но она возразила:

– Мне надо доехать.

Быстро темнело, я включил фары, дорога стала страшной, будто кусок декорации к старому ужастику, деревья корчились в скачущем свете, я пожалел и ещё три раза пожалел, что согласился. Мне мерещилось падение в какую-то сумеречную пропасть. Интересно, можно ли научиться падать вверх? Или это уже называется «летать»?

Свернул на просёлок. Потом – на какую-то разбитую жиденькую грунтовку. Машину трясло и бросало, я думал, что здесь нужен экспедиционный «Ленд-Ровер» из тех, на которых разъезжали по джунглям и прочей пересечённой местности всякие книжные приключенцы. С грунтовки пришлось свернуть на какую-то буквально тропинку: сухие ветки когтистыми пальцами скребли по стёклам, а мне хотелось, чтобы всё это оказалось путаным сном – и не больше. Я чувствовал, что под колёсами уже какое-то болото, и думал, что сейчас мы застрянем тут навсегда – и никакой вертолёт никогда не доберётся в эту дикую глушь.

– Ты хоть позвонила своей бабе Даше? – догадался я спросить в самый безнадёжный момент.

– У бабы Даши нет телефона, – сказала жена. – Но нас ждут, не сомневайся.

В её голосе была спокойная усталая уверенность. Я очень многого не знал о своей жене.

И вдруг из глубокой темноты ноябрьского леса выплыл яркий огонёк. Он горел, видимо, прямо у дороги, невысоко – и это было предельно удивительно.

– Баба Даша, – успокоенно сказала моя жена.

– Не может быть, – буркнул я, держа курс на свет.

Это прозвучит нелепо, но чем ближе я подъезжал, тем тусклее мне казался этот огонёк.