Корпорация "Тануки"

Мы привлекаем вас как внешнего сотрудника, временно, до тех пор, пока это выгодно обоим сторонам, и пока у нас больше заказов, чем мы способны выполнить своими силами. Корпорация «Тануки» — семейный бизнес, и мы не станем тешить вас бесплодными надеждами войти в наш круг, если вы таковые питаете. Если вас интересует законность нашего бизнеса...

Здесь Тануки сделал паузу, чтобы позволить Соланж подтвердить или опровергнуть ее гипотетический интерес. Она промолчала.

— Наша... деятельность обычно протекает вне полей действующих установок.

Мы лишь осуществляем между ними необходимые связи, к примеру, когда нужный прецедент должен быть найден, зияющая пустота — заполнена, идея — обнаружена и пущена в дело. Нашей основной дальней целью является объединение действующих местных кодексов в универсальный. Это все, что мы можем сделать для того, чтобы иметь право сказать — справедливость в мире есть.

Объединение всех книг в одну, мелькнуло у Соланж.

Пока хотя бы юридических, имеющих структуру, основания, логические предпосылки, связки и следствия. Как уже объединена математика, в которой межстраничные пространства застроены так, что пойди найди пустоту.

— Ваш дар не настолько редок, чтобы вы могли чувствовать себя исключением, — сказал другой Тануки. — Однако вы обладаете еще одним выгодно отличающим вас качеством. Имея подобный дар, вы нигде не остались. Обычно это искушение непреодолимо, особенно в вашем возрасте.

Жесткая дисциплина будет потребна и впредь.

Соланж коротко кивнула. Окончив «дома» юридическую академию, она предполагала, что едва ли в любом из писанных кодексов найдется соблазн, способный заставить ее «все бросить» и остаться в нем навечно. Разве что придется дневать и ночевать там по работе, но, вероятно, этого Тануки от нее и ждут.

1 Фрина – жаба (греч). Тоад – жаба (англ).

2.

Поначалу это напоминало блуждания во сне. Города бывали как будто похожи друг на друга, Соланж знала в них все входы и выходы, все повороты запутанных улочек — но тут и там вдруг оказывалась то в комнате, откуда не было выхода, то у развилки, которой — она могла поклясться! — не было в предыдущей редакции или в предыдущем посещенном книгомире, где все было почти так же, но не совсем.

Дела о наследстве бывали, как правило, самыми запутанными.

Разумеется, пока ей не доверяли самостоятельную работу.