Дети природы

Это, между прочим, осознал даже папаша Лакросс, переставший на мгновение делать бизнес и вперившийся своими мутными буркалами прямо в меня.

—Остановите этих дур, Девинет,— попросил он. — Они же сорвут нам всё шоу с этой своей глупой мстительностью!

Я кивнул и поднял руку, призывая к себе хотя бы часть внимания.

—Звери, выпущенные одновременно, травоядный и хищник, могут напасть и покалечить друг друга,— предупредил я. — Вы, мадемуазель, хотели боя между безоружным человеком и хорошо вооружённым зверем, а не побоища между двумя зверями.

Подумайте, мадемуазель Лакросс, что скажут ваши друзья-зоозащитники, если хотя бы один из этих роскошных зверей по вашему недосмотру окажется ранен или покалечен другим животным! Разве ради такого зрелища вы собирали здесь всех этих людей?!

Жаннет Лескомб уставилась на меня с нескрываемой брезгливостью.

—А это ещё что за старый импотент?!

Подскочивший секретарь Лакросса-старшего изогнулся на манер вопросительного знака и быстро прошептал несколько слов прямо в розовое ушко Жаннет.

—А,— ответила она с видимым равнодушием. — Только его тут ещё и не хватало. Хорошо, что я атеистка и что я верю только в триединую богиню. А впрочем, старый хрыч прав. Пусть выпускают животных по очереди. Только вот что,— обратилась она уже адресно к своей закадычной подруге Милен,— пусть этого Калле для начала покрепче привяжут к столбу. Я что-то не доверяю словам о его безопасности. Мужчина — всегда насильник, и всегда найдёт способ это насилие осуществить, если только не остановить его заранее!

Но предложение привязать гасконца к столбу тоже не встретило понимания публики.

Милен снова подошла к барьеру и, взмахнув платком, призвала Калле:

—Ты должен выбрать, какую клетку открыть! Выбирай сам, кто станет твоим палачом! Открой её и сражайся!

Журналист к тому времени опомнился окончательно. Он приветливо помахал рукой коллегам в их ложе, отдал мне салют вскинутым кулаком (я ему ответил) и бодрым шагом направился к клетке, в которой ревел от нетерпения американский бородатый бизон.

Толпа коллег приветствовала смелого журналиста гулом, в котором смешивались одобрение и тревога. С гостевых скамей амфитеатра, на которых сидели приглашённые зоозащитники, на Антуана Калле вдруг посыпались насмешки, а вслед за ними полетела всякая дрянь. Служители не спешили прекращать этот разнузданный цирк.