Мост

Учитывая особенности нашего существования, я имел множество гнездовищ, где мог отсидеться и пополнить карман. Золото и каменья всегда ценились людьми, потому я не сомневался, что сумею и в новом бытии воспользоваться сбережённым добром, ну и преумножить его, конечно же.

Магии во мне скопилось изрядно, она едва не рвала на части в поисках выхода. Самому казалось странным, что не сияю пламенем, озаряя это превосходное место. Не слишком опасаясь быть обнаруженным, я прощупал особенным зрением мост и выявил на нём лишь жалкие всплески остаточных структур.

Эта незащищённость столь важного для государства сооружения меня удивила, и одновременно навела на мысль, что мир оскудел колдовством, а значит, я мигом окажусь при деле и карман набью даже туже, чем предполагал вначале.

Мой чуткий слух уже какое-то время беспокоил незнакомый звук, постепенно он нарастал, и я понял, что по дороге приближается интересное творение человеческих рук. Магические продукты передвигались тихо. Повозка шумела, как река на перекатах, и я не улавливал стука копыт и скрипа колёс.

Люди научились ездить на самоходных телегах? Любопытство мучило, но осторожность победила.

Я аккуратно перемахнул через перила и притаился снаружи, вполне уверенный, что меня не заметят, хотя едущий экипаж толкал впереди себя свет. Не масляные фонари он нёс, а нечто яркое, мощное. Я внимал новым ощущениям. Вскоре по мосту пронеслась на немалой скорости карета, я успел разглядеть её, но так и не понял, за счёт чего она столь проворно передвигалась в пространстве.

Магии вообще не уловил, зато от дыма, который остался на дороге, едва не чихнул, возмущённо потёр оскорблённый нос.

Порадовало, что скучать явно не придётся. Я никогда не тяготился необходимостью осваивать новые вещи. Беспокоило, что язык живущих тут людей одолею не сразу, хотя он мог оказаться и вполне внятным. Если честно, я не слишком хорошо знал, куда меня занесло. Мозг у рыбы крохотный и пустой, так что, плавая по морским и речным водам в примитивном хладнокровном обличии, интеллектом я не блистал.

Голодный эгир, как известно, способен скопировать телесный облик любой твари, но и по разумению при этом приближается к ней. Единственно в собственном образе мы сохраняемся полностью, вот только для этого надлежит питаться исключительно людьми.

Обычно я так и делал, хотя для развлечения несколько раз преображался в волка или медведя, а тогда так случилось, что уж очень сильно измучила меня несытость, вот и занесло в воду.