Родство

Старший брат хозяйки каждый раз подтрунивал над этими соседями, когда приезжал в дом отдохнуть от суеты своего рабочего мира. Тяжело, наверное, быть бизнесменом. Хотя, именно он содержал и дом, и хозяйку. Но не как бедных родственников, а как родную тихую гавань, куда он приходил ломаемый штормами дел и возможностей. И когда брат навещал свою гавань, его белый бумер вызывающе стоял у штакетника, не ломая взлелеянную хозяйкой крапиву.

Мышастый же отечественный внедорожник был у этой наглой растительности не столько чаще, сколь на более продолжительное время.

Младший брат хозяйки был служивым. Всегда в форме и очень вежливый, он умудрялся здороваться с соседями так, что их передёргивало. Да, вот он их не любил.

Когда приезжала младшая сестра, соседи замечали не сразу. Привозившее её такси никогда к самому дому не подъезжало. Спортивно одетая, она всегда лёгкой трусцой преодолевала улицу из конца в конец и возвращалась к самому дому, словно совершала некий особый ритуал встречи. Хозяйка за это время успевала поставить чайник и собрать стол из содержимого кладовки и холодильника.

Сестра никогда не здоровалась с соседями первой. Ей они были безразличны.

Очень редко случались дни, когда они все собирались вместе. Но они были. И семья дорожила этими мгновениями своего неровного бытия.

Имя

Любой дом имеет свой адрес, этакое обозначение того пространства, где он был построен. Наверное, так же происходит и с людьми. Имя паспортное есть у всех, но мы все почему-то называем себя и других как-то иначе.

Таким образом, некий Иван Петрович Собако в разные моменты своей жизни оказывается Бобиком, папой Ваней, скрягой с верхнего этажа и даже гражданином участковым. Хороший, кстати, участковый. Бобик знал свой участок так, как его не знали даже обитающие на нём бродячие собаки. Дом, в котором жил участковый был на перекрёстке почти центральной улицы с улицей частного сектора. Хотя дом и относился по адресу к последней, он был весьма себе солидной панельной многоэтажкой, свечой торчащей над остановкой и рядком из пяти ларьков мини-рынка.

Квартира Бобика была угловой. Вид, так сказать, на все красоты района в виде остановки, мини-рынка, моста над оврагом с речкой Муть и вида на частный сектор, да  стойбище хрущёвок по другую сторону почти центральной улицы, будь она неладна с её интенсивным движением днём и байкерами со спидрейсерами по ночам. Сейчас был день, точней даже не позднее ещё утро. Выходной. Но шума на улице было не на много меньше, чем в будни.