Ludus

С трудом удерживая равновесие, он поднялся со скамьи - шлем, прикрепленный к панцирю ремешком, забрякал о наградные бляхи. Ликтору пришлось опустить взгляд и надеяться, что брезгливая усмешка, неосторожно промелькнувшая на лице, осталась незамеченной.

- Я знаю, - шепотом повторил триарий и, театрально вскинув руки, стал озираться с притворным испугом. Пантомима закончилась раскатистым гоготом. Ликтор тоже поспешил хохотнуть. Отсмеявшись, триарий вытащил из темноты объёмный мешок. Вытряхнув содержимое под ноги, он закрутил сырую мешковину жгутом и ткнул за пояс - по кожаной юбке поползли склизкие капли.

В свете факела ликтор увидел на брусчатке: панцирь черепахи, череп овцы, туземный барабан, конную упряжь, россыпь пуговиц и латунный наконечник багра. В обрывках рыбацких сетей шевелился краб.

- Это всё? - скрыть досаду ликтор и не пытался.

Наёмник нахмурился, похрустел суставами пальцев и выставил открытую ладонь.

- Всё, что нашли в чудовищах.

Ликтор поправил тогу, потоптался - платить за вонючий хлам не хотелось, но меч убедительно звякнул в ножнах, и полновесный солид переместился из лайкового кошелька в потную пятерню.

Триарий хмыкнул, попробовал монету на зуб и хмыкнул ещё раз.

- Багор я заберу, - с вызовом бросил ликтор, поднимая наконечник и рассматривая на оковке потускневшее клеймо: "Minotaur..".

Триарий пожал плечами:

- В довесок могу предложить акулий жир - кончик костенеет намертво, - но, вместо того, чтобы пьяно загоготать, неожиданно серьёзно добавил: - Я знаю, что вам нужно, Квинт Пробус! - и сдвинул щит, прислонённый к дереву.

Ликтор не поверил глазам. Пузатая плетёнка из камыша с голубым хрустальным горлышком - то, что безуспешно искал он последние три года, валялась в траве среди рыбьих объедков. Он потянулся... Триарий остановил словами:

- Вы же не хотите разбить бутылку до того, как мы поговорим о цене. О честной цене! Не забывая, что у ловцов жемчуга нет жабр, но брюхо вспарывается не хуже, чем у акулы. И не волнуйтесь, восковую пробку они не трогали.

..

 

- Мерзавец и негодяй, - негромко сплёвывал ликтор, всем телом ощущая невесомость кошелька.

  - Прощай, прощай! И мы последуем за тобой, в той череде, что уготована судьбой... - догоняла негромкая песня. Прижав сокровище к груди, не оборачиваясь, ликтор спешил к огням цитадели, в комнатку, где история первого свитка, извлечённого когда-то из такой же бутылки, наконец-то, будет иметь продолжение.

 

"...