Призраки синих пальм

– От наших охов-вздохов пальмы сызнова не вырастут. Расходимся вдоль дороги. И дайте фургонам подальше в чащу заехать.

* * *

В это время три цирковых фургона мирно катили по дороге, приближаясь к зарослям, где их поджидала засада.

Первым фургоном правила сама хозяйка – Айри Шарго. Худощавая, жилистая, сильная, она выглядела моложе своих пятидесяти лет – может, потому, что пряди прямых волос, рассыпавшихся по спине, были выкрашены в яркие цвета: зелёный, синий, красный... Ни единого седого волоса не видно было в этой радуге, доходящей женщине до лопаток.

Айри держала длинную палку с трещоткой на конце и время от времени привычно потряхивала трещоткой над головой страуса, запряжённого в фургон. Страус вышагивал неспешно, не обращая внимания на треск. Да и сама Айри почти не глядела на дорогу, увлечённая беседой со спутником, который сидел рядом с нею на передке фургона.

Только сейчас, оставшись наедине со старым другом, Айри могла наконец-то узнать побольше о его недавнем путешествии в Геренха́ртские горы.

На постоялом дворе, где заклинатель змей Э́шшу нагнал свою труппу, циркачи всё время были на глазах у посторонних людей. Собирались в дорогу, укладывали реквизит, запрягали страусов – и это тоже было зрелищем для кучки зевак. Эшшу сумел лишь шепнуть Айри и Утте: «Он жив и цел». Короткие слова скользнули от женщин к детям и к старому клоуну Фе́ржи – и усталая труппа оживилась, заулыбалась, принялась перебрасываться шуточками с зеваками.

От властной хозяйки труппы до семилетней Фи́ны – все любили Бе́йтера Шарго, который ещё год назад был акробатом и канатоходцем, а теперь в Геренхартских горах командовал отрядом москитов, вёл борьбу с захватчиками-северянами.

Борьбу дерзкую и, возможно, безнадёжную. Выходцы из ада, как именовали пришельцев на Фетти, легко смогли бы уничтожить любой из маленьких отрядов – но поди отыщи их в лабиринте из ущелий, пещер, заброшенных рудников, отвесных круч и зарослей кислярника! «Наши горы – за нас!» – смеялись москиты, возникали рядом с врагом, наносили быстрый удар и исчезали.

И сейчас Айри выспрашивала у Эшшу всё, что тот узнал о её сыне:

– Верно ли, что не ранен? Ох, и опасно же там, в Геренхарте... Алонке́и-то по острову шастать не любили, а выходцам, говорят, что море, что суша – всё едино...

– Это так. Но выходцы опасаются лезть в старые каменоломни, в пещерные ходы-переходы. А москиты знают каждый провал, каждую трещину в скале.

– В горах по ночам холодно.