Призраки синих пальм

За её спиной в стенке фургона открылось окошко. Из фургона выглянула прехорошенькая семилетняя девочка. Тряхнула облачком белокурых кудряшек и позвала голосом человека, который собирается поделиться страшной тайной:

– Бабушка! А чего я знаю!.. Ну, ба-аб...

Женщина вздрогнула и, не оборачиваясь, ответила:

– Фина, я же тебя сто раз просила: зови меня по имени! Бабушки-дедушки по домам сидят, а здесь цирк!

– Бабушка Утта, – поправилась девочка (не видя, как женщина поморщилась), – а Нуш рогатку не выкинул! Ему тётя Айри велела выкинуть, а он не выкинул! Ага! Он её под фургоном прицепил, вот!

– Фина, ну в кого ты такая ябеда?

– А мне бабушка Ги́рфа говорила: если видишь – в доме что-то не так, ты сразу скажи старшим, это будет по-хозяйски!

– Фина, бабушка Гирфа осталась в деревне.

Ты сама выбрала, с кем жить – с папиной или маминой роднёй.

– Ага! В цирке веселее!

– А раз выбрала, так и живи по-нашему. Не ябедничай. Не подглядывай за всеми. Не подслушивай.

– Ага! – Фина ухитрилась вложить в коротенькое словечко высокий драматический накал непонятой души.

Оконце захлопнулось.

Утта хмыкнула и взмахнула трещоткой, подгоняя страуса, замедлившего шаг.

Конечно, она поступила правильно, забрав осиротевшую внучку из деревни. Да и дочь не надо было отпускать из цирка. Ах, влюбилась? Ну и что? Поплакала бы да забыла красивого дурака. А слёзы... да сколько, наверное, слёз ей пришлось пролить у такой свекрови, как Гирфа! Загнали доченьку в могилу, жуки земляные! А красавчик этот деревенский, едва овдовев, тут же снова женился – как же, мол, в доме без бабы? Та, другая, пошла рожать в год по ребёнку.

Старшая-то дочка, от первой жены, никому в семье не нужна оказалась. Охотно отдали второй бабушке, в цирк...

Отдали – вот и хвала всем богам! Фина – славная девочка, умная и смелая. А что ябеда и шпионка... ну и ладно, у всякого свои недостатки. Всё равно она для Утты – солнышко и счастье.

Глава 1б

* * *

Третьим фургоном правил двоюродный брат хозяйки цирка, в котором сейчас мало кто узнал бы забавного клоуна Фе́ржи Шарго.

На представлениях он вышагивал на ходулях, носил костюм, расшитый перьями, и закрывал лицо маской с длинным клювом. Долговязый «человек-птица» под весёлую музыку ловил прыгающих вокруг ребятишек, а те легко уворачивались, хохотали и кричали дразнилки.

Сейчас на передке фургона сидел щуплый горбатый старик, в его облике не было ничего потешного.