Призраки синих пальм

Он ел лепёшку, неспешно откусывая маленькие кусочки, и так ушёл в печальные мысли, что не замечал ничего из творившегося позади.

А позади него отворилось боковое окно фургона. Выглянул парнишка лет пятнадцати – курносый, веснушчатый, с тёмными растрёпанными волосами. Глянул вверх. Высунул руки, ухватился за край крыши. Ловко, бесшумно и гибко подтянулся на руках – и вылез наверх.

А на крыше сидела четырнадцатилетняя девочка, свесив ноги вниз и глядя на убегающую назад дорогу.

– Потолковать надо, Ила́ра, – тихо сказал парнишка ей в спину.

Девочка резко обернулась. Она очень походила на Айри Шарго: те же зелёные глаза, светлая кожа, острый подбородок. Только волосы – короткие, до плеч – были не разноцветными, а каштановыми.

– Что ты подкрадываешься, Ри́ке? – недовольно спросила она. – Прямо как Фина!

– Я не подкрадываюсь! – шёпотом возмутился Рике. – Я, что ли, виноват, что ты сидя спишь? С фургона не свались!

Илара зло сощурилась. Рике понял, что не с того начал важный разговор, и продолжил с показной небрежностью:

– Мне тут Фина одну беседу пересказала.

– А мелкая паршивка подслушивала? – хмыкнула Илара. Но злость в её глазах сменилась любопытством.

– Ну да, подслушивала. Как всегда. Она говорит, что Утта и Айри задумали нас поженить.

– Поженить? Нас с тобой?

– А кого же ещё?.. Чтоб труппа была крепче. А то, мол, дочка Утты в своё время вышла за деревенского парня. А Бейтера, Люсину и Кунта увела война. Если ещё и мы с тобой разбежимся в разные стороны – конец цирку Шарго.

– Вот оно как... – с непонятной интонацией протянула девочка. – И что думаешь про их затею?

– За меня они зря беспокоятся. Я уж точно не разбегусь ни в какие стороны. Здесь мой дом, другого нету. Как подобрал меня Бейтер на вейтадских задворках, так я и жить по-настоящему начал. Кем бы я стал без цирка Шарго? Ворюгой уличным? А тут я – канатоходец, во! И если для труппы надо, чтоб я на тебе женился, так я чего... я не возражаю.

– Ах, бедняжка! – напряжённо зазвенел голос девочки.

Парнишка не почувствовал опасности.

– Почему – жертву? Ты девчонка ничего. Хорошо работаешь, сборы неплохие, публике нравишься. А что не красавица... так не всем красавицами-то быть!

– Уродина, да? – выдохнула Илара.

– Почему – уродина? Просто подбородок торчит, как лодочный румпель. И глаза, как у рыси. А вообще-то ничего...

Тут Рике, который до сих пор смотрел на придорожные заросли кислярника, перевёл взгляд на девочку.