Научный подход

Сделав вид, что деловито выбираю булочку в глазури, я облокотился о край столешницы и кончиками пальцев притянул к себе вожделенный трофей. Кондитер даже не обратил на меня внимания, отсчитывая сдачу пожилой леди в черном платье. Его пухляш-подмастерье тем временем стоял ко мне спиной и торопливо заворачивал горячие пирожки в бумажный конверт.

Лучшего момента для отхода могло не представиться. Затаив дыхание, я медленно завел руку с украденным лакомством за спину и отступил сначала на шаг, затем на другой.

— Кхм-кхм! — раздалось прямо позади меня.

Я почувствовал, как холод пробирает до костей и опускается куда-то в пятки. Сердце сжалось от страха, а картинка в глазах покачнулась.

С трудом контролируя тело, я повернулся на голос и окончательно онемел. Передо мной стояла парочка патрульных из городской стражи. Подтянутые молодые ребята, облаченные в новенькие темно-синие кители с позолоченными пуговицами и ярко-красными нашивками на рукавах. Новобранцы, что совсем недавно закончили Академию и поступили на службу в королевскую гвардию.

Я посмотрел на их суровые, упрекающие лица и внезапно осознал, что сковавший меня ужас волшебным образом куда-то улетучился.

— Эм-м-м... — замычал я, болтая карамельной палочкой в воздухе. А затем, не придумав ничего лучше, просто добавил: — Да к черту все!

И пустился наутек.

Фигуры прохожих замелькали по сторонам. Набитая припасами котомка вдруг потеряла свою тяжесть. Лямки больно врезались в плечи, но это лишь подстегнуло меня прибавить ходу.

Ураганом преодолев Малую Проходную, я чудом вписался в поворот и влетел в проулок. Кровь стучала в висках, сердце бешено колотилось, а в ушах стояли крики патрульных.

Где-то на середине пути я остановился и прижался к закопченной стене. Потом глубоко вдохнул и набил рот сливочной карамелью.

Блаженству не было предела. На мгновение я познал те самые райские кущи, о которых постоянно твердят церковники на службах. В животе запели ангелы с херувимами, а мозг взорвался калейдоскопом ощущений.

— Не жалею ни о чем, — выдохнул я, сходя с ума от палитры вкусов. — Ни о чем!

Через секунду в проулке очутились запыхавшиеся стражники:

— Вон он! Лови его!

— А ну стой, гнусный воришка!

Но стоять я не собирался.

Чавкая прилипшей к зубам карамелью, я снова пустился в бега. Пулей вылетел на проезжую часть, чудом не попал под колеса груженой телеги и оказался в закоулках перед особняком какого-то богатея.