Земные врата

Она, увязывая в узел свои пожитки, только плечами пожала:

– Откуда мне знать?

А сама недоумевала.

Вроде, судили уже, в Сибирь на вечное житьё отправили, аминь. Осталось дойти до Тобольска, а там – куда определят. Но есть устав о том, сколько арестантов в партии положено. Зимой гонят сотню, летом – шесть десятков душ. Густо накопилось ссыльных с каторжными, вот и затор случился, как вода в запруде. Выпускают ручейком, помалу.

– Простите, если чем перед вами согрешила, – поклонилась она камере на прощанье.

– Бог простит, Катьша, и ты нас прости. На-ка вот хлебца на дорожку.

Канцелярист, оформлявший её документ, пошучивал:

– Видать, выздоровел кат Евсей, что выпороть тебя не смог. Обратно на Урал зовёт!

– Что, ваша милость, назад меня?.. – удивилась Катя.

– Предписание пришло – доставить ссыльную Екатерину Батину в Кыштым, для допроса по делам раскола. Кержачила, поди? Хлыстовка иль квакуша?

– Грех вам такое говорить. Я православная.

– Следственной комиссии видней.

Слышно, в Перми раскольников расследуют направо и налево. Государев указ вышел – скитов не строить, скитниками и пустынниками всуе не зваться. Похоже, скоро на этапах тесно будет… Горных солдат и стражу заводскую – всех на вас нарядят.

Но Катя повторила:

– Я к расколу не причастна.

– Готовься. Сам граф Строганов твой вызов подписал – ух, строг! прямо по фамилии! Окажешься пред ним – пади ниц и кайся, только тем спасёшься.

– Бог поможет, невиновна я.

– Неужто? А кто бунтом атаманил, против властей разжигал?

– То не власти, а кыштымский зверь и вся его сволочь, – бросила она в сердцах, вспомнив минувшую зиму и восстание на прииске.

Так накипело, наболело – даже бабы с девками за ломы и кайлы схватились. Чем с голоду мереть и стыд терпеть, лучше отвести душеньку, а там хоть куда.

– Унтеру в пути расскажешь, – отмахнулся канцелярист. – Он аккурат всё графу передаст. Мол, бунтовщица Батина не унялась, пора девку в железа и в гору.

– В гору так в гору, – раздумчиво молвила ссыльная.

– Есть и под землёй добро…

* * *

Пересыльная тюменская тюрьма – ступень на том пути, что именуется Сибирский тракт или Государева дорога. На восток бредут, звеня оковами, арестантские партии, в каторгу и на вечное поселение, а навстречу им везут китайский чай, меха, железо, золото и самоцветы. Будто меняет Русь людской полон на дорогой товар и роскошь…

Но Катя ехала в обратку, словно наперекор царским правилам.