Целительные руки.

Пока что силюсь обрести власть над стремительно отпавшей челюстью, трепетная мамаша осторожно интересуется, не смогу ли я подлечить и ее дорого мальчика, чуть ли не с рождения, мучимого всяческими проблемами со здоровьем. За щедрую плату конечно же.

Облегчив страдания оного мальчика, который, на самом деле, оказался здоровенным детиной, страдающим ожирением из-за пристрастия к перееданию и малоподвижному образу жизни, всеми силами отказываюсь от обещанного мне вознаграждения за выполненную работу, а заодно и от стремительно навязываемого благодарственного ужина.

Перепуганный до предела непомерной настойчивостью щепетильной мамаши, а также властным упорством взявшегося невесть откуда главы оного семейства, натыкаюсь и на саму Роуз, внезапно представшую передо мной в момент моего стремительного ухода. Облегченно выдохнув, вручаю ей обратно конверт с «благодарностью» и под предлогом, что крайне спешу, со всех ног убегаю к преданно ожидающему меня экипажу.

А на следующее утро получаю тот же самый мятый-перемятый конверт с уже тройной «благодарностью» в купе с новеньким конвертиком отдельной «благодарности» за лечение «дорогого мальчика».

Ближе к концу рабочей недели нервно икаю от все пребывающих и пребывающих конвертных «благодарностей». Отправляю их обратно по написанным адресам и днями позже получаю их обратно, но уже в разы увеличенных денежных сумм. Да что ж такое-то?!

Самым пристальным взоров, осматриваю свой внешний вид… Да, костюмчик постирать не помешало бы, да и рубашку сменить тоже, а то действительно хочется денег дать такому вот! А на Ансельма вообще без слез не взглянешь…

Однако даже при выходном смокинге и наличии ненагруженного чрезмерной вспомогательной работой, объевшегося сладостями Ансельма, «благодарности» все продолжают и продолжают пребывать.

Впрочем, появляется еще и истинная почта с прошением проконсультировать в альтернативном лечении той или иной болезни, на которую я с превеликой радостью трачу свое послерабочее время.

Всегда бы только такие письма приходи ли бы, а не эти «благодарственные»! В конце концов, я всего лишь мелкая нечисть, наделенная врачебным искусством, но никак не алчный сатана, за коего меня, по всей видимости, принимают.

Вконец разобидевшись на людскую слепоту, с большой неохотой вправляю, подправляю и рекомендательно советую то или иное целебное лекарство.