Что будет после

Человек одобрительно улыбнулся, словно ничего другого и не ждал, и принялся вытирать не успевшие высохнуть дорожки слёз с её щёк чистым белым платком.

– Почему ты плакала? – спросил он.

Девочка с готовностью всхлипнула, зная, что этому человеку она может рассказать о чём угодно и он выслушает и поймёт – и вдруг передумала. Почему-то.

– Я...

– Ну? – подбодрил он её.

Она ответила не сразу – сосредоточенно хмурила брови, всматриваясь куда-то вглубь себя:

– Я не помню.

– Значит, это не было важным, – сказал он.

И то, чего она так испугалась, разом отодвинулось и стало неважным. Далёким-далёким, как если стоять на дне колодца и смотреть вверх.

– Ты часто плакала и раньше. Отчего?

Она не стала удивляться, откуда он знает и зачем спрашивает, сказала только:

– Ну, отчего люди плачут... Проблемы в институте, с другом ссорилась часто, с матерью... – ответ прозвучал хмуро и с неожиданным смущением – все эти причины вдруг тоже показались ей далёкими и незначащими.

– Есть что-нибудь, что важно? – спросила она.

Человек улыбнулся, но ничего не ответил.

Они молчали, и некому было объяснить ей, кто она такая и зачем она здесь, и кто этот странный человек, одетый по моде девятнадцатого столетия, и что он хочет от неё – и когда затянувшееся молчание показалось вечностью и сделалось невыносимым, она снова сказала, настойчиво, почти с отчаяньем:

– Скажите, есть что-нибудь, что важно?

Тогда он протянул руку – узкую руку, затянутую в белую перчатку – и куда-то указал.

– Посмотри, – сказал он.

Она взглянула непонимающе – и тогда он добавил:

– Голуби слетелись.

Она посмотрела и увидела голубей: старая седая женщина, смеясь, крошила французский батон и бросала им крошки. У голубей были блестящие глаза и маленькие цепкие лапки, иногда они не могли поделить приглянувшийся кусочек и начинали ссориться, сталкиваясь, сердито курлыча и хлопая серыми крыльями, – и девочка, сама того не желая, тоже улыбнулась.

– А во дворе у тебя стоят старые качели, они старые и скрипят, – продолжал он.

– Но ты любишь сидеть на них, потому что на них тебя качала мама, когда ты была совсем маленькая. А ещё в церкви, которая напротив твоего дома, по субботам звонят в колокол. А из окна твоей спальни видна большая звезда – ты помнишь?..

– Нет, – замирая, сказала она.

– Ты забыла, что живёшь в самом красивом городе на свете, – с печалью произнёс человек. – Подумать только – забыла и про голубей, и про колокол, и даже качели ты всё чаще обходишь стороной...