Полуночная ведьма. Театр теней

Морриган считала, что Бадб предала Дану тем, что, рассветная по рождению, обратилась к магии полуночной. Смешно. Она сделала куда больше. Но в чем ее вина? Разве люди не свергают слабых королей? Разве волки не истребляют слабых вожаков? Во всяком случае, вервольфы так делали точно – вспомнить только Алека Линча, земля пухом этому красавцу, и Рональда Лоусона. И пусть свергнуть Дану Бадб не под силу, она могла выбрать для себя объект поклонения. Свою сторону, свою королеву…

Или своего короля.

Отчего-то считается, что богов, как и родителей, не выбирают.

Что ж, плыть против течения всегда тяжело, но Бадб Блэр трудности никогда не пугали.

Она опустилась на трон, с высоты помоста оглядывая свои владения. По обеим сторонам от нее высились резные колонны… а больше здесь и не было ничего. И все же Бадб любила сидеть здесь, размышляя и строя планы. Однако последние ее мысли – словно отрава. Они не причиняли ничего, кроме боли.

Морриган…

Надо было убить ее, когда была такая возможность.

Прежде, чем уйти из мира живых. Морриган не ожидала удара, а значит, не смогла бы ей противостоять.

Бадб медленно провела ногтями по подлокотнику. Будь прокляты эти некстати проснувшиеся материнские чувства. Они – трещина в монолитном прежде каркасе, уязвимость, недопустимая для легендарной Леди Ворон… а уж для Ткача Кошмаров – и подавно. Вот почему она предпочитала отключать собственные чувства, будто уподобляя себя совершенному механическому созданию… Нет, будто сотворяя из глины лучшую версию себя.

Ту, что не поддавалась мирским страстям, не позволяла другим обнаружить собственную слабость.

Ничего, этой ошибки она больше не совершит. Морриган была последней ее любимицей. Доминик – последним любимым мужчиной.

Вцепившись в подлокотники обеими руками, Бадб закрыла глаза. Кадры прошлого острыми краями рвали на части ее душу.

Доминик в ее объятиях, будто красивая мертвая кукла… Холодные глаза, глядящие в потолок, и вовсе словно подернулись льдом.

Такой родной уже и такой… бездушный.

Отчаяние Бадб тогда плескалось через край, между ребрами поселилась стужа. Она металась по миру теней в поисках души Доминика, будто раненая волчица. На теневых крыльях облетела его от края и до края, пока не нашла. Чертовы, прокляни их Балор, шаманы. Они держали душу Доминика в тисках, которые даже ее теням разжать было не под силу.

Из груди Бадб вырвался дикий крик – вой зверя вперемешку с вороньим карканьем.