Домовой из лифтовой и другие всякие

– Ну и лукавый, со слугами своими, конечно, тоже. До того, как в мир Спаситель пришёл, вокруг людей множество сущностей подвизалось. Их богами языческими люди считали, ну, а они от важности так надувались, что и впрямь на богов походить стали. Только не боги они, боги творить должны, а не только амброзию трескать. А суть в том, что все они не сущности, а свойства. Вот выросли на земле леса, и леса разные. Есть, например, тайга, а есть джунгли или роща берёзовая, так ведь духовная суть у них разная. А потому там в каждом свой Лешак, как выражение неотъемлемого свойства этого леса появляется.

И с жилищем также – хоть пещера, хоть шалаш, хоть дворец, хоть небоскрёб. Там ведь везде люди живут и в них свои Домовые, как выражение их главного свойства, проявляются, если их ждут, конечно. Теперь правда почти все эти каменюки мёртвые и бездушные стоят… Ну, или что-то в этом роде. 

Он путано объяснял. И выходит, что должны эти свойства свои сущности сохранять и оберегать, или поддерживать, как-то там.

А когда необходимость в них отпадает, то и флюктуации рассасываются и с общим энергоинформационным полем сливаются. И, что ещё интересно, как-то в этом Архангел Гавриил завязан. Как, я не понял, но вот то, что боится его Мотя, это факт. Знает и боится.

– Ну, ладно, а я то, чем тут помочь могу?

– Придумай что-нибудь, а. Я знаю, ты можешь, ну придумай, пожалуйста. Ведь уйдёт мавочка, совсем уйдёт, и озёра заболотятся, и речки протухнут… Выручай, а?

Я пододвинул к столу табурет, щёлкнул выключателем чайника и присел.

 

– Может тебе кофе сварить? – и кивнул на кофе-машину, стоящую рядом с холодильником.

– Нет, ты же знаешь, не люблю я эту горечь басурманскую, мне чайку лучше.

– А вискарик значит сладенький и не басурманский совсем? – поддел я гостя и полез в стенной шкафчик за конфетами. 

Вы себе не представляете, как этот домовой сладкое любит. В прошлый раз, когда он летом ко мне с конюшни приходил, я ему под утро чайку предложил. Так вот за чаем он полкило халвы умял одним махом!

– Эка сравнил, вискарик – то особая статья! То напиток тонкий.

– Слушай, Моть, как-то всё не к месту было спросить. А как ты к вискарику-то пристрастился? Русский ведь домовой… Ну, самогон, водка, в конце концов, или коньячок по праздникам, а?

– Тут, Серёг, история длинная. Вот мавочку спасём, и под настроение я тебе расскажу, как ко мне гость из Эдинбурга приезжал, а потом я к нему с ответным визитом ездил.