Незабудки

И вовсе не из-за того, что жрать было совсем нечего, с этим у меня как раз никогда проблем не возникало. Но из-за обстановки на улицах и особенно во дворах прохладные подвалы сделались недоступными, а в супермаркете с раннего утра и до поздней ночи работали кондиционеры. Так что я сдался. В конце концов, это не навсегда, сказал я себе. Когда-нибудь настанут лучшие времена.

Юзьку я заметил примерно на третий день, около одиннадцати, почти перед самым закрытием. Эти крысы в черном опять устроили облаву, хватали без разбору всех, случайных людей, и тех, кто выходит из магазинов, тоже.

Потому что в магазинах тогда прятались многие, и поди отличи одних от других, особенно если всех опознавательных знаков – белая ленточка на запястье.

Она вышла на крыльцо и стояла, прижимая к груди обеими руками рюкзачок, на лямке одного из них белела растрепанными концами, слабо колебалась от ветерка капроновая лента, похожая на те, которые вплетают первоклассницам в косы для парадных линеек.

— Не оборачивайся, — шепотом сказал я, подходя к Юзьке сзади.

Тогда я еще не знал, как ее зовут. – Не оборачивайся и не смотри на меня. Делай то, что я буду говорить.

Она едва заметно кивнула. Прикусила губу.

Пространство перед супермаркетом было залито оранжевым светом фонарей. Широкая лестница спускалась вниз к проспекту. Еще полчаса назад по нему нескончаемым потоком ехали машины. Почти все из них сигналили. Уши закладывало от воя клаксонов. Потом проспект перекрыли.

За несколько коротких дней, прошедших от начала тех августовских событий, мы все успели выучить: после того, как перекрывают улицу, «крысы» начинают облаву в близлежащих магазинах и кафе, обшаривают дворы, подъезды домов.

Они очень быстро соображают, учатся друг у друга и у нас тоже, и очень глупо думать, будто в их головах, упрятанных под черными шлемами, совершенно не осталось места для мозгов. За такое легкомыслие потом дорого платить приходится.

Но я провел в этих дворах примерно треть своей идиотской жизни. А они пришли со стороны.

— Возвращаемся в магазин, — коротко приказываю я. Если она сейчас не послушает, будет очень обидно. А медлить нельзя. Сейчас магазинное начальство сообразит закрыть за вышедшими на улицу покупателями двери, или «крысы» заблокируют выход.

Но Юзька, решительно просунув руки в рюкзачные лямки, быстро шагает назад, я протискиваюсь следом, стеклянные двери закрываются за нами, отражая рыжие огни фонарей.

Через десять секунд я слышу звон разбиваемого стекла.